Уклад, законы, табу. Состав современного общества. Зов Вуали

Все существование вампира зиждется на трех кровавых ритуалах: получение крови, питание кровью (что вряд ли нуждается в комментариях), передача крови.
Получение крови может называться так чисто символически – в зависимости от того, каким из двух способов был обращен человек. Заражение вампиризмом происходит и при простом укусе, при условии, если из человеческого тела было выпито не менее литра крови. В таком случае трансформация происходит медленно и мучительно, до трех суток агонии, которые жертва может и не перенести. Вампиры называют это «нежеланным рождением»; такие обращенные изначально очень слабы, не наследуют никаких способностей создателя, и должны самостоятельно прокладывать себе путь. «Желанное рождение» - это классический обмен: мастер забирает кровь своего создания и дает ему выпить своей. Это связывает их нерушимыми узами, обеспечивает младшему вампиру определенную защиту и дает ему фору в развитии способностей настолько, насколько силен его хозяин. Обратная сторона этой связи состоит в том, что ослушаться прямого приказа создателя младшему вампиру физически невозможно.

Поскольку передача крови – единственный для вампиров способ создать семью и продолжить род, для большинства из них это священный акт (причем насильственное обращение заклятого врага – такой же священный, как и человека, с которым хочется разделить ближайшие столетия). Так как после трансформации человек навсегда остается в том физическом возрасте, в котором она его застала, старинный негласный закон запрещает обращать детей, а при встрече с вампиром-ребенком предписывает тут же его умертвить. В клане ДеЛакруа, который демонстративно не признает никаких старых законов, уже есть несколько таких детей, и это один из самых острых моментов в общении лорда Дамьена с традиционалистами.
Даже анархист Дамьен, впрочем, не рискует обращать (или даже просто осушать)  тилвитов – людей, в чьих жилых течет любая, пусть даже самая малая доля крови фейри. Такая кровь для вампиров ядовита. Зато кровь магов, которые физиологически ничем не отличаются от остальных людей, для них особенно приятна, учитывая, сколько унижений те принесли им в прошлом.

В первые годы после Наступления Ночи вампиры в кровавой эйфории плодили себе подобных, по большей части «нежеланных», без числа и разбора. Их количество достигло критического числа, прокормить которое разорившейся земле было уже попросту тяжело. Продолжать истреблять популяцию своего основного источника питания значило бы обречь себя на голод. Именно тогда пятью лордами кланов был принят Пакт об Охоте – договоренность, запрещающая спускаться в подземные поселения людей все время, кроме Ночей Охоты – трех суток раз в два года. Это должно было способствовать восстановлению баланса численности человеческого населения. Остальное же время питаться надлежало со своих ферм, притом не убивая, а забирая необходимое количество крови, и с пустошей, осваивая экзотические виды крови чудовищ.

Естественным образом Пакт об Охоте накладывал жесткое ограничение и на новые обращения.

Следует помнить, что подавляющее большинство клановых вампиров - это люди, обращенные во время десятилетней войны. Они умирали в своих переставших быть защитой домах или под черным небом, нередко после собственных детей, которым убийцы дарили милосердную смерть. Невозможно представить, чтобы они принимали образ жизни поработителей, не став по меньшей мере разбитыми безумцами. Это верно, безумцев в кланах хватает - но это лишь очень слабые, или, наоборот, очень сильные личности. Остальным пройти и принять трансформацию помог (и помогает обращаемым до сих пор) так называемый Зов Вуали - тот же голос, что явился вампирам в начале Ночи. Неизвестно, что именно он говорит жертвам, но после этого прошлая жизнь воспринимается ими как нечто постороннее и отжившее. Если им встретится былой брат или возлюбленный, они осушат или обратят его без колебаний.

О Вуали не принято говорить вслух. Связь с ней считается такой же сокровенной, как связь с мастером, и, хотя в кланах Корвин и Джекилл есть ученые, занимающиеся исследованием ее свойств и влияния, это не слишком одобряется большинством. Как сказал об этом Дамьен ДеЛакруа, не плюй в колодец, и это один из немногих тезисов, по которым он сходится даже с ярым консерватором Абелем Вольфенштайн.

Отношения между кланами в целом можно охарактеризовать как постоянную подковерную грызню, интриги и местечковые союзы. Четверо старших лордов знакомы не первый век. Виктор Корвин и Матильда Джекилл - временами сходящиеся любовники, того же Корвина в бытность еще юным вампиром Абель бросил в соленое озеро за нарушение границ, но это не значит, что Виктор всегда играет за Тильду или против Вольфенштайна. Бессмертие и необходимость удерживать в подчинении огромные своры эгоцентричных хищников требует от них делового подхода масштаба римских патрициев – или флорентийских отравителей. Подспудно каждый из них считает, что старый соперник – лучше какой-нибудь новой швали. И если этот старый соперник совершит роковую ошибку, то перед тем, как перегрызть ему горло, остальные совершенно искренне опечалятся.